Теперь нас может спасти только сердце, потому что нас уже не спас ум©
За нашим домом есть Анизотропное шоссе. Вернее, это не шоссе, а заброшенная узкоколейка. По ее сторонам, как берега реки, высятся холмики. На одном - детский сад, на другой - жилой дом. А между ними - дорога, которую никто не замечает. Между рельсами проклевывается трава, вокруг распушились кустарники. И если пойти по шпалам, кажется, ты уже не принадлежишь этому миру. Тихо, как будто ты не в большом городе. И что кто-то смотрит на тебя - заинтересованно, но без злобы. Как будто говорит: "Не бойся, если бы я не хотел, ты бы не пришла сюда". Наверное, поэтому там уютно и хочется, чтобы шпалы не кончались. Они, конечно, все равно кончаются у заброшенного завода, но каждое короткое путешествие по рельсам - как откровение.
А в один ноябрьский вечер, когда я решила там пройтись, пошел дождь. Взял и обрушился, хотя только что было сухо. Когда я вышла к заводу, дождь прекратился - будто выключился. Вот такие у этого места подарки.
А еще его можно показывать только вживую: "шоссе" не любит смартфонов и фотоаппаратов и специально не получается. Я уже пробовала снимать на телефон, получилась какая-то ерунда. И Аэллирен, когда приехала, пыталась снять на фотоаппарат - не вышло. Наверное, не хочет известности. И это надо уважать.
А в один ноябрьский вечер, когда я решила там пройтись, пошел дождь. Взял и обрушился, хотя только что было сухо. Когда я вышла к заводу, дождь прекратился - будто выключился. Вот такие у этого места подарки.
А еще его можно показывать только вживую: "шоссе" не любит смартфонов и фотоаппаратов и специально не получается. Я уже пробовала снимать на телефон, получилась какая-то ерунда. И Аэллирен, когда приехала, пыталась снять на фотоаппарат - не вышло. Наверное, не хочет известности. И это надо уважать.